Есть один старый анекдот, который разные люди слышат по-разному.

“Туристы находят в Карпатах старый схрон, из него выползает столетний дед с машинґвером:

– Ну, какие новости?
– И война, деду.
– С кем воюем?
– С Москвой.
– А где именно воюем?
– На Донбассе.
– Ну что… Нормально ребята продвинулись…”

Считается, что анекдот становится смешным за счет неожиданного смыслового разрешения в конце. И если эта концовка кажется нам смешной, то в истории для нас плохие новости. Потому что “неожиданное смысловое разрешение” здесь найдет тот, для кого 2014 год стал неожиданностью.

Для носителя советской памяти война Украины с Россией нелогична и невозможна. Для вынужденных переселенцев русское вторжение – это удар в спину и: предательство. Для столичного аполитичного жителя все происходящее – это вывих, который должен быть исправлен. А для деда из анекдота все закономерно. Все та же война. Все с тем же противником. По тем же самым мотивам. Только на другом конце страны.

Мы все – заложники своей памяти. Которая короткая и в лучшем случае рассчитана лет на семьдесят. События нашей реальности способны терять логику и обретать ее в зависимости от исторической оптики.

В 2015 году один польский коллега рассказывал мне о разнице, что отличала его страну и мою. Он говорил о том, что в Польше воспринимали весь период с 1991 по 2014 – как внезапную историческую передышку. За время которой нужно успеть мобилизоваться, провести реформы и подготовить систему обороны. Потому что нормативная Россия для них – это империя, сосредоточенная на поглощениях и расширении. И нужно быть готовым к тому, что ее “оттепели” всегда бывают краткосрочными.

А Украина была уверена в обратном. Воспринимала ослабленную Россию как новую норму. Состояла, что эпоха империи ушла в небытие. И спустя два десятилетия, которые у нее были, – были потрачены впустую. Хорошая иллюстрация того, как работает историческая память. Та самая, которая позволяет не впадать в иллюзии. Которая учит видеть окна возможностей и пользоваться ими.

События последних шести лет могут стать для нас хорошей прививкой. Если мы, конечно, решимся вписываются эти события в широкий контекст. Который довольно прост. Столетия жизни в колониальном статусе. Два десятилетия буферного существования. Фантомные боли империи, спровоцировавшие вторжение и войну за независимость. Ничего нового. Ничего нелогичного.

Пока мы считаем все происходящее историческим вывихом – мы проигрываем. Пока мы полагаем, будто есть пространство для компромисса – мы проигрываем. Пока мы говорим, что в войне виновно “воинствующее меньшинство” – мы проигрываем.

Выигрывать мы начнем лишь в тот момент, когда увидим все происходящее глазами того самого деда из анекдота. Для которого новость о войне с Россией новостью не была. Для которого новая война – это всего лишь продолжение его собственной. Тот самой, что началась задолго до 2014 года. И тогда мы сможем понятий эго оптимизм. Потому что если взглянуть на карту страны, то по “60 лет ребята действительно хорошо продвинулись”.