Статья 375 УК (вынесение заведомо ложного решения, – 24 канал) – это эффективный инструмент и многие судьи привлечены к ответственности по этой статье?

– Эффективность этой статьи зависит от самих судей, которые рассматривают эти дела. Мы (Управления специальных расследований ГПУ – 24 канал) расследовали незаконные аресты майдановцев, автомайданівців, дела лишение прав управления автомобилем и, в частности, вынесения или вынесения заведомо неправосудного решения.

– У нас на сегодня сообщено о подозрении и направлено в суд около 23 дел судей. Но никакого приговора нет. Эти дела тяжело двигаются в судах, не видно что судьи намерены завершить судебный процесс в отношении своих коллег. Хотя сами материалы дела четко показывают, что судья, вынося постановление об аресте, не имел доказательств, которые бы свидетельствовали о совершении преступления или о наличии рисков.

Много судей выступает вообще против существования наказания за неправосудное решение. Потому что судья якобы трактует доказательства по-разному и они говорят, что “судья имеет право на ошибку и если это станет уголовным преступлением, то можно всех судей пересажать”. Где грань для судей?

– Я неоднократно слышал, что за рубежом нет такой статьи. Но в них развитие государства достиг такого уровня, что там и представить не могут, что судья умышленно за “белое” примет “черное” и наоборот (речь идет о вынесение неправомерного решения, – 24 канал). Там отталкиваются от принципа, что судья – добродетельный.

В Украине судьи часто выносят за ведома ложные решения

– Но в Украине такие случаи, к сожалению, есть и их много. И не реагировать на их нельзя.

Вот как вы поняли, что судьи действительно выносили неправомерные решения в отношении майдановцев, что это не было ошибкой?

– Во-первых, это соблюдение предусмотренной процедуры, то есть если кодекс, например, указывает на то, что это административный процесс, где привлекали к ответственности автомайданівців. Должно быть объяснение заслушанной лица, но этого не произошло, а решение вынесли при наличии даже в самих материалах определенных противоречий.

– Во-вторых, наличие доказательств. Если, к примеру, автомайданівець говорит, что “у меня есть свидетели и я был в это время в другом месте”, а судья не принимает это во внимание, не вызывает свидетелей и выносит решение, то здесь мы видим признаки неправосудності.

– Так же и про аресты майдановцев, когда фактически в материалах доказательств лишь рапорт дежурного, до которого привезли с Майдана протестующих, где даже не пишет, что они совершали что-то, а больше никаких доказательств нет. Следователь задержал протестующих, сообщил о подозрении, а суд арестовал. При том, что даже не было рисков. Мы считаем, что это указывает именно на неправосудность судебного решения.

Если фиксируется неправомерное решение суда, то что делает прокуратура? Как это технически происходит и может ли это закончиться положительным выводом для общества?

– Да, конечно (может закончиться положительно, – 24 канал). Но об этом должна знать прокуратура, то есть кто-то должен проинформировать и написать заявление. Если доказательства есть, то прокуратура обязана реагировать.

– Вопрос в том, что у нас правоохранительная система работает очень медленно там, где нет указания сверху.

Сергей Горбатюк в гостях в программе “Честь и НЕчесть”

Если я, как физическое лицо, увидел или прочитал где-то про это неправомерное решение суда, то я имею право написать заявление?

– Так, кто могу это сделать. Даже если это не касается непосредственно его прав. Потому что если это что-то ваше, то вы станете потерпевшим. А если это касается других лиц или является опасностью для государства, то вы будете просто заявителем.

Что дальше? Каким образом это определяют и как доказать неправомерность решения суда?

– Такое сложно доказать, потому что это не коллегия присяжных, где 12 человек, то есть мы имеем 12 свидетелей, как принималось решение. Есть только один судья.

– У нас в стране таких случаев откровенно неправосудных решений достаточно, чтобы не волноваться за обоснованное собирание доказательств. Единственное, у нас, чтобы не привлекать к ответственности, часто судьи выискивают такие аргументы: “это сложно”, “это не убедительно” и тому подобное.

Сейчас законодательная основа в этой статье – оно достаточное для того, чтобы это работало? А если оно не работает – то это через судей или прокуроров или может что-то нужно изменить в законодательстве?

– Как на меня, она правильно прописана и есть достаточно возможностей для того, чтобы притягивать, сообщать о подозрении и завершать эти дела приговорами.

– Как раз заведомость в этой статье четко позволяет разделить преступное судебное решение от ошибки судьи. Но все равно нужно доказывать. Что судья, принимая это решение, умышленно нарушить закон и вызвать какие-либо убытки или нарушить чьи-то права.

Если говорить про какие-то дела, то была ли в вашей практике все-таки успешные истории, когда вы видели, что судьи объективно относятся к своим коллегам всегда ли это такая масонская ложа, которая защищает друг друга?

– Я, честно говоря, не помню. Вспоминаю, что что-то такое было в начале работы прокуратуры.

Больше – смотрите в видео.